Древний свет - Страница 136

136

— Да объясни же, наконец?

— Селест, это нефть! Нефть!

— Нефть?!

— Да! Ты понимаешь, что это значит? Она знала, что такое нефть, и для чего ее используют в Вечности, но никак не могла понять, почему Лугарев так обрадован своей находкой.

— Ты же инженер, Селест, пойми, наконец, это же будущее для вас!

— Лугарев потряс перед ней измазанным пальцем. — Нефть — это энергия, транспорт, полимерные материалы! Ты же хотела видеть свой народ великим и сильным! Ключ к этому у тебя под ногами! В глазах Селестиэль блеснула знакомая ему искорка. Она поняла.

— Да, но… Ее ведь надо переработать? И потом, у нас нет промышленности, и я не уверена, что нам это нужно, — Селестиэль явно была озадачена. — Понимаешь, Игорь, у нас совсем другое отношение к жизни, к природе. Я не уверена, что нам следует идти вашим путем, а ты так стараешься повести нас следом за вами. Я знаю, что ты хочешь нам добра, но нужно ли нам такое добро?

— Ну, — Лугарев замялся. — Это, конечно, решать вам. Только учти один важный момент. Люди развиваются динамичнее и быстрее, чем вы, они более восприимчивы к новому. Рано или поздно, они додумаются, как использовать это богатство. Хорошо, если оно попадет в руки ваших союзников — гондорцев. Но Гондор далеко отсюда. Если эту нефть захватят ваши противники, и научатся использовать ее, у нолдоров не будет ни одного шанса. Ты видела наши боевые машины, и знаешь, что люди далеко не всегда хорошо настроены к эльфам. Рано или поздно возникнет новая Империя Зла. Я желаю вам победы, но без техники это будет непросто. А ты знаешь, что машины питаются нефтью.

— Да, — Селестиэль слегка нахмурилась, обдумывая его слова. — Нам предстоит еще многому научиться и много построить, чтобы эльдары могли существовать в этом изменившемся мире. Он уже никогда не будет прежним. И нам надо к нему приспособиться, а не погружаться в ностальгические воспоминания.

Военные действия в Хараде, по сути дела, закончились. Харадская армия большей частью была уничтожена. Мелкие отряды орков, рассеянные по пустыне, не представляли собой большой опасности.

Техники Моргота здесь не осталось. Крабоиды были уничтожены, экспедиционному корпусу нолдоров достались в качестве трофеев подобранные на поле боя 33 покалеченных 12Н75, которые можно было отремонтировать. Еще штук десять были повреждены так серьезно, что годились лишь на запчасти. Часть планетолетов группы «Пустыня», стоявшие с открытыми грузовыми люками, были захвачены прорвавшимися в их посадочные зоны войсками союзников. Нескольким шаттлам удалось взлететь, но только пять из них достигли Черной страны и благополучно приземлились.

Неуклюжие грузовые планетолеты были плохо приспособлены для коротких перелетов в атмосфере, а при выходе на суборбитальную траекторию их перехватили противоракеты «Спартан», пусковые установки которых все еще сохранились в Гондоре. Союзникам достались богатейшие трофеи, с большинством из которых надо было еще разбираться. В этих условиях Бартон счел неразумным держать Лугарева и других наемников из команды Митчелла в Хараде, в то время как Минас-Анор был все еще в осаде. На его решение активно повлиял Митчелл, оставшийся без заместителей. Позже Бартон планировал вернуть Лугарева и остальных в помощь штабу нолдоров, но сейчас он хотел обсудить с ними планы на будущее. Вертолет Ми-8 доставил Лугарева и остальных в Минас-Анор.

5АБВФГ6-Р8 сопровождал их, тогда как два других киберноида остались с войсками Гил-Гэлада. Оставляя их в Хараде, Лугарев мог не беспокоиться за эльфов: союзники были в надежных руках. Четырнадцатого октября Селестиэль вновь ступила на стальные плиты взлетно — посадочной полосы, которую не видела три месяца. Всего лишь три месяца! Обычно для эльфов такие промежутки времени пролетали так же быстро, как дни для людей. Но не на этот раз. Со времени их отплытия в Валинор произошло столько невероятных событий, что то, что было всего лишь три месяца назад, казалось ушедшим в далекое прошлое. База сильно переменилась с тех пор: появилась вторая взлетная полоса, шедшая под острым углом к первой, новые рулежные дорожки и стоянки с твердым покрытием, но над всем этим хозяйством доминировало стальное угловатое сооружение поистине титанических размеров: Лугарев объяснил ей, что это передвижная крепость киберноидов — боевой пост 8НВР3. Митчелл встретил их на полосе.

— Идем скорее, тут у нас частенько постреливают. Надо было посадить вас на вертолетную площадку крепости, но там сейчас стоит вертолет одного типа из Вечности. Он привез интересные новости, я просил его подождать с докладом до вашего прилета.

— Ты очень любезен, Митч, — ответил Лугарев. Они шли по казавшимся бесконечными коридорам боевого поста.

Митчелл делился на ходу последними новостями. Из-за поворота коридора навстречу им вдруг выскочил мальчишка в ярко — красной кепке с эмблемой «Феррари» на лбу и кинулся к Лугареву:

— Игорь! Вернулся! Лугарев с трудом узнал в нем Кевина. Ученик Советника был на сей раз наряжен в джинсы с бахромой, адидасовские кроссовки, а на черной футболке красовалась рожа какого-то монстра из мультфильма и надпись «PINK FLOYD».

— А поворотись-ка, сынку, — не веря своим глазам, произнес Лугарев. — Экой ты смешной какой! Кто это тебя так обрядил?

— Мария! — с гордостью ответствовал Кевин, несколько удивленный реакцией Лугарева.

— М — да… В кабине истребителя ей, конечно, нет равных, — сказал Лугарев, — но в воспитании детей она ни черта не понимает. К тому же надо хоть для видимости соблюдать требования режима. Правила запрещали без особой необходимости вмешиваться в ход событий на других линиях времени, не входящих в обслуживаемую Вечностью торговую зону. Особенно это касалось передачи материальных предметов и информации с линии на линию. Впрочем, решил Лугарев, здесь вмешательство Вечности уже давно перешло тот уровень, при котором Служба Хронобезопасности обращает внимание на подобные нарушения. Никто не обратит внимания на кроссовки, когда на головы местных жителей ежедневно приходится сбрасывать сотни тонн бомб. В конференц — зале крепости новоприбывших шумно приветствовали остававшиеся в Минас-Аноре наемники из команды Митчелла. Здесь также были Бартон, Голдштейн, и незнакомый Лугареву деятель, представившийся как Рэй Шеннон, аналитик Объединенного Комитета начальников штабов. Он спешил, поэтому Бартон был вынужден прервать процедуру приветствия. Все расселись на могучие и жутко неудобные сиденья, рассчитанные, видимо, на стальные зады внутренних модулей киберноидов.

136